 |
 |
Выбрать другой номер
В номере:
Память
"Одеський університет" | | |
Адреса редакції:
Одеса, вул. Щепкіна, 12,
4-й поверх, к. 42,
тел.: 23-84-13
|
|
 |
|
|
 |
|
|
|
Прикосновение добра
Моя первая встреча с Леоном Хачиковичем состоялась тогда, когда я впервые в своей жизни переступила порог Одесского государственного университета.
Я тогда приехала после окончания Лейпцигского университета в Германии, и у меня не было знакомых в городе. Пришла устраиваться в Одесский университет. Меня принял ректор А. С. Богатский и на беседу со мной он пригласил Л. Х. Калустьяна. Тот только спросил: «А где ваша партийная характеристика?». Партийная характеристика тогда на руки не выдавалась, она пересылалась через посольства, министерства и вузы. Через некоторое время он встретил меня и сказал: «На вас пришла такая хорошая партийная характеристика! Я очень рад, что вы как член партии будете в рядах нашей партийной организации».
Когда факультет избрал меня секретарем партийной организации, я начала работать в более тесном контакте с Леоном Хачиковичем. Тогда я наблюдала, с каким трепетом и огромным уважением люди относятся к Леону Хачиковичу. Он был секретарем парткома. Это звучало очень грозно. Леон Хачикович, мне кажется, был тем партийцем, который нигде не скомпрометировал партию в своем лице и себя как члена партии. К нему шли люди со всеми проблемами и вопросами. К нему шли за советом. К нему шли как к судье, и верили, и знали, что Леон Хачикович разрешит ту или иную проблему, тот или иной спор. Он был честью университета.
В советское время Леон Хачикович был известен как секретарь парткома по всему Советскому Союзу. Ведь слава идет от человека к человеку. Если ты соприкоснулся с добром и со справедливостью, то никогда не забудешь этого человека и будешь говорить: «А вот в Одессе есть Калустьян». Он, наверное, был старейший секретарь парткома в Украине, и, быть может, Советском Союзе. А партком в те времена был хорошей школой кадров. Если он о чем-то волновался, то это была только боль за родной университет: за то, чтобы здесь было все хорошо, за то, чтобы здесь были лучшие кадры, за то, чтобы здесь защищалось больше кандидатских и докторских, за то, чтобы именно сюда, в один из лучших вузов нашей страны, все ехали учиться.
Не было ни одного дня рождения, чтобы он меня не поздравил. Причем поздравления были из Ленинграда, из Санкт-Петербурга, когда он уезжал летом со студентами на практику. Он относился к людям с огромным уважением. Не просто – с благородными жестами, а от всей души. Так, как сегодня редко кто поступает.
Леон Хачикович всегда ходил на Привоз сам, считая, что Привоз – это мужское дело. Еще одно: он всегда старался ходить пешком, даже когда был уже в очень солидном возрасте. После заседаний Ученого совета я хотела его подвезти. Но он отвечал: «Нет, нет, я еще могу ходить пешком».
Это человек, который по-доброму относился ко всем людям, не смотря на должности.
Когда не стало партии и Союза не стало, я думаю, он тяжело это переживал. Мы никогда с ним это не обсуждали, но у таких верных своему делу людей, как Леон Хачикович, с трудом получалось жить в новых условиях. Но он работал в своем университете, и это ему помогало.
Я очень радовалась, когда Леона Хачиковича избрали председателем профкома университета, так как его энергия была еще не израсходована. Думаю и сегодня его энергии хватило бы на всех нас. Об этом свидетельствует тот факт, что Калустьян был в президиуме всех мероприятий, и он вел его с одним настроением: «Давайте любить родной университет, давайте жить во славу университета!».
Организаторские способности Леона Хачиковича были недюжинными. Проработать такое количество лет секретарем парткома – в те времена было очень сложно. Менялись секретари горкомов, обкомов партии, а Калустьян оставался. Но за Калустьяна голосовал Одесский университет.
Он очень любил своих студентов и умел их понимать. А ушел из жизни как-то неожиданно для всех нас. Университет без Калустьяна? Нет, Калустьян навсегда остается с университетом, пока есть, те, кому он помог, те, с кем он работал.
Л. Н. ГОЛУБЕНКО
|
|
